11.02.2021 г.

11 февраля мы сыграем спектакль «Луна и листопад» в сотый раз!
Премьера этого спектакля, поставленного Михаилом Рабиновичем, состоялась в октябре 2006 года. Для всех тех, кто работал над этим материалом, это была особая, очень важная работа.

...Был долгий подготовительный период. Из прозаического текста повести Мустая Карима «Помилование» нужно было сделать сценическую версию. Авторами инсценировки стали Ильгиз Каримов, сын писателя, и драматург Айдар Хусаинов.
Режиссер-постановщик спектакля Михаил Рабинович и художник-постановщик Вячеслав Виданов решились на сложный ход – соединить в едином пространстве театральную условность, киносъемки, кадры документальных хроник... Это сегодня экран является один их самых часто используемых постановщиками приемов создания сценографического пространства. А тогда его это было действительно открытием!

Менялись исполнители главных ролей. Спектакль пережил несколько капитальных возобновлений – вставал на репетиционный период, заново снимались кинокадры… Работа над «Луной и листопадом» не прекращается до сих пор…

Этот спектакль видели зрители Екатеринбурга, Челябинска, Ульяновска. Он участвовал в фестивалях в Тюмени и Тольятти. Первый исполнитель роли Любомира Зуха Дамир Кротов был отмечен призами «За лучшую мужскую роль», а сам спектакль дважды признавался «Лучшим спектаклем фестиваля»…

Дамир Кротов, первый исполнитель роли Любомира Зуха.
Когда нам сказали, что начинается работа над спектаклем по повести Мустая Карима, это было невероятное чувство. Мустай Карим – одно только имя чего стоило! Это же живой классик! Его можно было встретить тогда на улицах города, а книги его стояли у нас на книжных полках! И вот в этой работе, казалось, он нас всех объединил! Тут была важна и тема войны, и история любви потрясающая…

 

 

Самыми сложными были, как ни странно, самые, казалось бы простые сцены – первая встреча с Марией Терезой, любовь… Репетировали очень долго. Михаил Исакович добивался абсолютной правды на сцене…

 

Роль Любомира сложна была тем, что внутренне герой не признавал себя виноватым… И поэтому не ждал помилования… Все, что случилось, – это не трагедия! Это Дар – вот так любить! То, что он покинул воинскую часть и отправился на ночное свидание к Марии Терезе – это не бесшабашность, не безответственность. Это был его единственный шанс побыть с любимой перед началом наступления, перед первым боем. В этой истории не могло быть счастливого исхода: не было такой «комбинации» событий, что Любомир Зух отправился бы на фронт, победил врага и вернулся с победой. И вот это он понимал точно!..

 

 

Спектакль этот так долго живет, потому, что выстроен он был Михаилом Исаковичем очень четко – до малейших деталей. А так «попадает» он в зрителя, потому что все занятые в нем актеры работают предельно честно, с максимальной отдачей!

 

Алина Долгова, первая исполнительница роли Марии Терезы:
Когда мы все вместе с Михаилом Исаковичем первый раз прочитали повесть, промелькнула мысль: неужели я, только что пришедшая в театр, ещё совсем «зелёная» артистка, могу играть такую характерную Марию Тереза – такую эмоциональную, такую разную?! И поэтому у меня был и страх, и чувство огромного счастья, и чувство благодарности…
Я очень благодарна и Вячеславу Ивановичу, потому что это были первые в моей жизни съемки. Я очень много не понимала – как нужно существовать в кадре… Виданов говорил: «Здесь ты просто бежишь по полю!» Ну, хорошо, задача понятна – ты бежишь! Дубль, второй, третий… И когда ты потом видишь, как художник это все смонтировал, взяв, например, момент, когда я случайно падаю, замедляет темп, то уже на спектакле, стоя за кулисами и глядя на экран, ты очень сильно наполняешь, и в свою сцену выходишь эмоционально «заряженным».

Очень сложно было добиться внутренней легкости в сцене первой встречи с Любомиром. А потом, буквально через несколько минут, ты должен сыграть невероятную боль, отчаяние перед разлукой – потому что начинается наступление…
Мы репетировали с Дамиром Кротовым… А потом, когда на роль Любомира Зуха нужно было ввести другого актера – Андрея Поведского – я долго не могла привыкнуть. Даже сердилась, что он делает что-то по-своему… Потом, уже отыграв несколько спектаклей, я извинилась пред Андреем. И он все прекрасно понимал: поменять партнера в таком спектакле – это очень тяжело.

 

Я с благодарностью вспоминаю Галину Ивановну Мидзяеву, которая играла роль Федоры. Она мне очень помогала! В сцене, когда Мария Тереза решает идти искать Зуха, она сильно-сильно сжимала мою руку, потом гладила меня по спине, успокаивала… Казалось бы, очень простые действия… Но это придавало уверенности и мне, как актрисе, и моей героине! Это было потрясающее партнерство!

 

Позже, когда я смотрела этот спектакль из зрительного зала – уже с другими исполнителями главных ролей, было сложно, было некое чувство ревности даже: ну здесь же надо не так делать, не так говорить ту или иную фразу!.. Но потом ты понимаешь, что это другие люди, другие актеры, у них своя индивидуальность. И Михаил Исакович уже выстраивал спектакль под них! До сих пор «Луна и листопад» – это один из самых любимых моих постановок нашего театра!

 

Заслуженная артистка Республики Башкортостан Айгуль Шакирова, первая исполнительница роли Гульзифы:
Репетировать с Михаилом Исаковичем всегда было счастьем. Это скажут все, кто когда-то попадал к нему на репетиционную площадку. А в этом материале была еще и очень большая ответственность, потому что это связано с войной. Но у Михаила Исаковича был очень точный внутренний критерий - он знал, как нужно говорить о войне. Ты это чувствовал, безусловно доверял ему, и дальше уже было нестрашно.

Моим партнером в этом спектакле был Кирилл Ажмяков, первый исполнитель роли Янтимера Байназарова. Он только-только пришел в театр, относился ко всем довольно осторожно. И поскольку мне нужно было его почувствовать, то, наверное, я на сближение пошла одной из первых. И буквально с первых же репетиций поняла, что это чрезвычайно ранимый и добрый человек. И Михаил Исакович, назначив его на эту роль, в очередной раз не ошибся! Поэтому, может быть, появлялась в наших парных сценах какая-то в акварель, которую невозможно сейчас уже передать, объяснить, как это происходило…

Кроме той атмосферы, которая царила на сцене, всегда было важно наше состояние за кулисами. Мы отыгрывали свою картину, уходили, но продолжали жить своими персонажами. Когда шла сцена расстрела, все те, кто не был занят в ней, не сговариваясь, всегда выстраивались там, в темноте кулис, и не смели шелохнуться, проживая каждое мгновение.

И, конечно, был очень важен момент финала. Заканчивается последний кадр на экране, затемнение, тишина, и мы должны выстроиться на поклон. Мы всегда ждали этот переход. Если аплодисменты начинали звучать сразу, значит, спектакль не получился так, как надо, значит, что-то зрителю мы недодали!.. А вот когда – темнота, мы выстраиваемся… Пауза… Тишина… и только потом раздаются аплодисменты, значит, в этот момент со зрителем произошло что-то очень важное, значит, спектакль состоялся...